Минуту назад, когда мы в одиночестве вывалились из бота, я и подумать не мог, что буду так рад подкреплению. Рвущиеся в бой до дрожи в коленях, осатаневшие от проснувшихся боевых рефлексов, словно волки, почуявшие запах крови, все мы, не показывая вида, понимали, что нас – жалкая кучка, всего один неполный взвод на целую чертову планету, и все, что мы можем,– это погибнуть в череде других, постаравшись прихватить с собой как можно больше мятежников. А теперь, когда над долиной покачивался ощетинившийся стволами десантный бот, мне вдруг показалось, что за моей спиной сосредоточилась вся мощь Легиона, и вид монстроподобных, слабовооруженных саперов, неуклюжими скачками приближавшихся ко мне, позволил злости смыть малейшие намеки на неуверенность. Теперь я знал: мы закрепились и нас не сковырнуть отсюда никакими силами. И уверенность в том, что мы выполним задачу во что бы то ни стало, больше не покидала меня. Все мои прежние сомнения и ненужные мысли растворило, точно кипятком. Все-таки я – часть Легиона. В тот момент я преисполнился гордости, осознав это. Бракованный или нет, я буду драться не хуже других. А может, это и не я вовсе. Может, это одна из многочисленных гипно-программ взяла меня под контроль. Или наноимплантат, повинуясь невидимому сигналу, активировал какие-то центры моего мозга. Впрочем, мне было плевать. Это было замечательно – не испытывать сомнений.
– Сэр, капрал Рудольфо Шестой. Приданы вашей огневой группе,– сквозь треск помех рапортует одно такое чудо, опустившись на колено за моей спиной. Его напарник волочет следом резервную емкость с затвердителем.
– Подтверждаю,– бегло глянув на такблок, отвечаю я.– С минуты на минуту двинем – ждем картинку. Укройтесь пока. Следуйте в пяти метрах позади. При обнаружении очага сопротивления ждите команды на продолжение движения. Под огонь не лезьте – без вас нам не справиться.
– Ясно. Сделаем. Вы тот самый Ролье Третий?
– Тот самый,– бурчу я. Не хватало мне еще в бою никчемного трепа.
Капрал, кажется, чувствует мою досаду. Широко улыбается, будто сидит у себя в кубрике, а не на исковерканной ракетами горной долине, заваленной трупами.
– Рад работать с вами. Не волнуйтесь, не подведем. Повнимательнее с картинкой – наземных сил у местных мало, возможны ловушки. Зовите меня Сэмом.
– Отлично, Сэм. Я Жос.– Я шлепаю перчаткой по куче гофрированного железа.
И мне стало так приятно от простого человеческого общения с этим прежде незнакомым капралом. Что с того, что все его данные, в том числе полное имя, такблок высвечивает в столбце комментариев над зеленой меткой и, стоит лишь сфокусировать на ней взгляд и послать мысленный запрос, выдает о нем подробные сведения, полезные в ходе боя? Несколько слов, сказанных от души, порой гораздо нужнее кучи сухих тактических данных.
Бот выдыхает раскаленные струи. Камни и обломки, кувыркаясь, волной разлетаются по сторонам, медленно опадают, подпрыгивают, вращаются на месте, будто исполняя какой-то сложный танец. Бот скрывается за ближайшей вершиной – двинулся по расширяющейся спирали. Нарезая круги, он будет поливать огнем любую встретившуюся цель, даже отдаленно напоминающую военный объект. Сбить выпрыгивающее из-за вершины и ныряющее вниз на предельно малой высоте десантное судно очень трудно. Для этого нужно иметь ориентированную по его курсу автоматическую низковысотную батарею. И если нам повезет и его не собьют, через час-другой тут вполне сможет высадиться вторая волна.
Высоко над нами в бездонной черноте часто перемигиваются звезды. Это Флот сбросил новую волну имитаторов, и зенитчики начинают расстреливать ее.
Цепочка СНОБов выдает наконец пакет данных, которые система управления боем сочла достаточными для дальнейших действий. Взводный, прижавшись спиной к скале, шевелит губами – делает доклад. Такблок принимает новую порцию вводной.
– Первое отделение, по группам, перебежками – вперед! – командует Васнецов.
Оглядываюсь. Набираю воздуха, как перед прыжком в воду. Четыре пары глаз напряженно следят за мной из глубины шлемов. Я скалюсь, изображая для них веселую улыбку – невозмутимый отец-командир. Первым. Я должен стать первым. Как это возможно в такой каше? Я должен попытаться. Мне жизненно необходимо прославиться. Инструкции доктора однозначны. Я не имею права на ошибку. Я резко киваю, возвращаясь в реальность. Со стороны это выглядит так, будто я подбадриваю своих парней.
– Третья группа, приготовились, за мной… марш!
Я чуть склоняюсь вперед и, оттолкнувшись ногами, как учили на тренировках, влетаю в темноту с неровными краями.
Щебень и каменные обломки под ногами заканчиваются почти сразу. Пол выровнен каким-то горнопроходческим оборудованием и даже разглажен плавлением. Это довольно распространенная технология быстрого подземного строительства на астероидах V-класса. Сразу видно – все ресурсы планетоида бросили на оборону, ничего не пожалели. Энергии потратили море. На обтесанных каменных поверхностях сквозь кольцеобразные следы фрез проступают фантастические кристаллические узоры – грубая природная красота. Профиль коридора имеет вид расширяющейся книзу трапеции. И через каких-то пару десятков метров от входа ничто уже не напоминает о природном происхождении пещеры: коридор расходится несколькими лучами, блеск рельсов теряется в их темной глубине, расширение туннеля забито лебедками и электрическим оборудованием, а несколько готовых к применению зенитных орудий занимают почти все свободное для прохода пространство. Старший группы саперов делает знак укрыться, мы припадаем к стенам, втискиваемся за барабаны лебедок, и яркие отблески скачут по стенам – саперы решили не применять взрывчатку и попросту кромсают наиболее важные части установок плазменными резаками.